Этот сценарий о войне для старшеклассников посвящен Великой Отечественной войне и составлен в виде литературно-музыкальной композиции, под общим названием: «Нас война своей накрыла тенью».
Сценарий о войне для старшеклассников составила заведующая отделом обслуживания Центральной библиотеки г. Сатка Челябинской области Оськина Е.Б.
Сценарий литературно-музыкальной композиции «Нас война своей накрыла тенью»
Организатору событий: Пожелания солдатам СВО: короткие тексты
Звучит песня «Июнь, 22» в исполнении О. Митяева.
Ведущий (1): В начале войны мы обладали другой памятью. Памятью мирной. В ней было сохранено все, даже мелочи. Мелочи, так необходимые на войне.
Ведущий (2): Кто-то в окопах часто вспоминал поплавок, качающийся на спокойной глади реки. Как раз той реки, через которую пришлось переправляться под непрерывным огнем. Кто-то вспоминал взрывы смеха под куполом цирка.
Ведущий (1): Но теперь там звучали другие взрывы, и солдаты держали круговую оборону в полуразрушенном цирке. А на манеже, на том самом манеже, где выступали клоуны, лежали раненые бойцы, совсем еще юные.
Ведущий (2): От Бреста до Москвы — тысяча километров, от Москвы до Берлина — 1600. Итого — 2600 км. Это если поездом, то менее четырех суток, самолетом — примерно 4 часа… А если перебежками и по-пластунски — 4 года! 4 года. 34 тысячи часов. 1418 дней.
Чтец:
Сначала ровно тысячу дней,
Потом еще 400 дней,
А после еще 18 дней (так подсчитано) шла война.
Невозможно было привыкнуть к ней,
Невозможно было не думать о ней.
Благословляла, крестила, казнила
И миловала она.
И тот, чья юность осталась в ней,
Кто сегодня не может забыть о ней,
Говорит о ней, и молчит о ней
В окружении внуков, лекарств и седин,
Мечтает прожить еще тысячу дней,
Потом еще 400 дней,
Потом еще 18 дней.
А после — хотя бы еще один.
Р. Рождественский.
Ведущий (1): Сейчас уже, проходя по городу, не надо выбирать безопасную при артобстреле сторону и вздрагивать, услышав гул летящего самолета. Да, война ушла в историю. Но сердце фронтовика наполнено памятью о ней.
Чтец:
Я родом не из детства — из войны,
И потому, наверное, дороже,
Чем ты, ценю и счастье тишины,
И каждый лишний день, что мною прожит.
Я родом не из детства — из войны.
Раз, пробираясь партизанской тропкой,
Я поняла навек, что мы должны
Быть добрыми к любой травинке робкой.
Я родом не из детства — из войны.
И может, потому незащищенней:
Сердца фронтовиков обожжены,
А у тебя — шершавые ладони.
Я родом не из детства — из войны.
Прости меня — в том нет моей вины.
Ю. Друнина. Я родом не из детства
Ведущий (1): Да можно ли забыть… сожженную дотла деревню, пепелище, обуглившиеся останки домов. Нигде ни души. И вдруг в одном из бывших дворов — чудом уцелевшие два столба, между ними натянута веревка, на которой сушились… детские пеленки.
Ведущий (2): Да разве может забыть тот, кто был на оккупированной территории, опустевшие города, окна, заклеенные крест-накрест, приказы, развешанные на стенах домов, каждый из которых обязательно заканчивался словами «за невыполнение — расстрел на месте», страшную свастику на Дворце культуры, чужую речь на улицах, знакомых с детства, куклу, раздавленную гусеницей танка…
Ведущий (1): Разве можно забыть ящики-подставки подростков, которые еще не доставали до станка, обмороженные руки девушек и женщин, комплектовавших снаряды в разрушенных цехах, плач детей, которым не хватало хлеба.
Может ли сердце все это забыть? Да оно бы и не выдержало, если бы не было пусть коротких, но счастливых минут.
Чтец:
Над черным носом нашей субмарины
Взошла Венера — странная звезда,
От женских ласк отвыкшие мужчины,
Как женщину мы ждем ее сюда.
Она, как ты, восходит все позднее,
И, нарушая бег небесных тел,
Другие звезды всходят рядом с нею,
Гораздо ближе, чем бы я хотел.
Они горят трусливо и бесстыже,
Я никогда не буду в их числе,
Пускай они к тебе на небе ближе,
Чем я, тобой забытый на земле.
Я не прощусь с опасностью земною,
Чтоб в мирном небе зябнуть, как они,
Стань лучше ты падучею звездою,
Ко мне на землю руки протяни.
На небе любят женщину от скуки
И отпускают с миром, не скорбя…
Ты упадешь ко мне в земные руки.
Я не звезда. Я удержу тебя.
К. Симонов
Ведущий (1): А что может быть крепче фронтовой дружбы? (Звучит песня «Он не вернулся из боя» В. Высоцкого.) Что может быть прекраснее, чем благодарные, счастливые лица людей, освобожденных от оккупации?
Чтец:
Когда ты входишь в город свой
И женщины тебя встречают,
Над побелевшей головой
Детей высоко поднимают;
Пусть даже ты героем был,
Но не гордись — ты в день вступленья
Не благодарность заслужил
От них, а только лишь прощенье.
Ты только отдал страшный долг,
Который сделал в ту годину,
Когда твой отступивший полк
Их на год отдал на чужбину.
К. Симонов. Возвращение в город
Ведущий (2): А цветы, которые дарили советским солдатам чехи и поляки, венгры и болгары. Сердце фронтовика не забудет ни красного флага над рейхстагом, ни салюта в честь Победы. Ведь оно помнит все, ни на минуту не забывает.
Чтец:
Да, многое в сердцах у нас умрет,
Но многое останется нетленным.
Я не забуду сорок пятый год,
Голодный, радостный, послевоенный,
В тот год от всей души удивлены
Тому, что уцелели почему-то,
Мы возвращались к Жизни от Войны,
Благословляя каждую минуту.
Как дорог был нам каждый трудный день,
Как на «гражданке» все нам было мило!
Пусть жили мы в плену очередей,
Пусть замерзали в комнатах чернила.
И нынче, если давит плечи быт,
Я и на быт взираю, как на чудо, —
Год сорок пятый мною не забыт,
Я возвращенье к жизни не забуду.
Ведущий (1): Никто не спал в ту ночь. В рассветном небе летают самолеты с фонариками. Старуха, солдатская мать, обнимает милиционера. Две девушки идут и плачут, обнявшись. Так выглядел первый день Победы. И пожалуй, те, кто не видел и не пережил войну, не способны сегодня охватить разумом весь смысл произошедшего события. И если доныне празднуются Полтава и поле Куликово, на сколько же веков хватит нынешней этой радости.
Звучит песня из к/ф «Возращение Будулая».
Чтец:
Перебирая наши даты,
Я обращаюсь к тем ребятам,
Что в 41 -м шли в солдаты
И в гуманисты в 45-м.
А гуманизм не только термин,
К тому же, говорят, — абстрактный.
Я возвращаюсь вновь к потерям,
Они трудны и безвозвратны.
Я вспоминаю Павла, Мишу,
Илью, Бориса, Николая.
Я сам теперь от них завишу,
Того порою не желая.
Они шумели буйным лесом,
В них были вера и доверье.
А их повыбило железом,
И леса нет — одни деревья,
И вроде день у нас погожий,
И вроде ветер тянет к лету…
Аукаемся мы с Сережей,
Но леса нет, и эха тоже.
А я все слышу, слышу, слышу,
Их голоса припоминая,
Я говорю про Павла, Мишу,
Илью, Бориса, Николая.
Ведущий (2): Как грустно перебирать старые фотографии! Лучше не прикасаться к ним. И все-таки есть захватывающая власть воспоминаний. И не оторваться от старых фотографий, возвращающих на миг в навсегда утраченную молодость. На-верное, потому, что рядом удивительной надежности друзья.
У них есть одно горькое преимущество — им не удалось постареть, они остались молодыми навсегда. Речь идет о тех, кто ушел на войну в 18—20 лет, был надеждой, будущим страны и народа.
Чтец:
Пусть роют щели хоть под воскресенье.
В моих руках надежда на спасенье.
Как я хотел вернуться в до-войны,
Предупредить, кого убить должны.
Мне вон тому сказать необходимо:
«Иди сюда, и смерть промчится мимо».
Я знаю час, когда начнут войну,
Кто выживет, и кто умрет в плену,
И кто у нас окажется героем,
И кто расстрелян будет перед строем,
И сам я видел вражеских солдат,
Уже заполонивших Сталинград,
И видел я, как русская пехота
Штурмует Бранденбургские ворота.
Что до врага, то все известно мне,
Как ни одной разведке на войне.
Я говорю — не слушают, не слышат,
Несут цветы, субботним ветром дышат,
Уходят, пропусков не выдают,
В домашний возвращаются уют.
И я уже не помню сам, откуда
Пришел сюда и что случилось чудо.
Я все забыл. В окне еще светло,
И накрест не заклеено стекло.
А. Тарковский. Суббота, 21 июня
Ведущий (1): Время все ярче, все весомее и полнее подчеркивает колоссальное значение победы в Великой Отечественной войне. Вспомним, как стоял вопрос: жить нам или не жить, быть нам как государству или нет. Мы живем, потому что в то страшное время выжило наше Отечество и выстоял его Солдат.
Чтец:
Позаросли травой окопы,
Стирает время их с земли.
По странам нынешней Европы
Стучат все реже костыли.
Что было бы с Европой ныне,
И шар земной каким бы был
Без Ленинграда и Хатыни,
Без нашей боли и могил!
Европе требуются курсы,
Чтобы помочь понять иным,
Чем были б без Москвы и Курска
Сегодня Лондон или Рим.
Мы на земле творим и пашем,
Но не покоем век объят.
И голоса живых и павших
Гремят о мире — как набат!
Ведущий (2): Иногда я задаю себе вопрос: у всех ли есть сердце? Врачи говорят, у всех. Так считает медицина — наука, которой известно многое. И все-таки иногда бывает, бессильна даже наука. Например, она с ее четкими и ясными терминами не может объяснить, почему у фронтовика начинает щемить сердце, когда он видит, как мальчишка, родившийся через много лет после того, как отгремели последние раскаты войны, меняет боевые медали своего деда или просто продает их. Фронтовик останавливается, он хочет рассказать этому коллекционеру, как доставались эти медали. Как такие же мальчишки, вчерашние десятиклассники, шли в бой, как постоянно рисковали своей жизнью, не думая о том, чем рискуют…
Я только раз видала рукопашный.
Раз — наяву. И сотни раз во сне.
Кто говорит, что на войне не страшно,
Тот ничего не знает о войне.
Ю. Друнина
Ведущий (1): Закончилась война. Солдаты вернулись домой и занялись мирным трудом. Но память и незаживающие раны порой возвращают их к дням той страшной войны. Снятся им грохот орудий, лица друзей-однополчан, могилы которых раз-бросаны по всей нашей земле.
Звучит песня «Братские могилы» В. Высоцкого.
Ведущий (2): Порой приходится слышать упреки, мол, слишком много и часто фронтовики вспоминают войну. А кто не вспоминает свою юность? Ведь для любого из нас именно тот период, в который из мальчика становишься мужчиной, из подростка — взрослым, наиболее памятен: тот вечный резерв, исходный рубеж отчета — чем и как существуешь сегодня. И не они виноваты в том, что стали взрослыми в четырех шагах от смерти. Точнее — лицом к лицу с ней.
Чтец:
Мне восемнадцать было под Москвой…
Сухих ветвей обугленные плети
Болтались на ветру. И все на свете,
Казалось, брошено вниз головой.
Был черен снег.
Враг прямо в сердце метил,
Но я и оглушенным был живой…
Так начиналось совершеннолетье,
Мне восемнадцать было под Москвой.
В разгаре девятнадцатой весны —
Судьба России, камни Сталинграда.
Могли ли отступать мы, если рядом
Тела однополчан погребены?
Не знали мы, что город был закатом
Фашистских орд, закатом всей войны…
Я жить хотел — и верным был солдатом
В разгаре девятнадцатой весны.
Двадцатилетье. Курская дуга —
Как радуга из подвигов и славы.
Налево — Курск, Орел в дыму — направо,
Здесь враг впервые «тиграми» пугал.
Прибита рожь к земле огнем кровавым.
Свинцовый дым распластан на лугах.
Не знаю, есть ли в мире крепче сплавы —
Двадцатилетье. Курская дуга.
Приказы Родины. Ищите в них
Мой первый год из третьего десятка.
Ветрами раздувало плащ-палатку.
Встал вновь на место пограничный штык.
Как сто пудов — саперная лопатка.
Приказы Родины — вот мой дневник.
Хотите, назову их по порядку?
Они дороже мне настольных книг.
Мне было под Берлином двадцать два.
Победой шелестели дни апреля,
В последний раз под лезвием шрапнели
Подрезанная падала листва,
Брели понуро немцы по панели,
Приподнялась над бруствером трава.
И мы к параду чистили шинели…
Мне было под Берлином двадцать два.
В. Авдеев. Мое совершеннолетие
Ведущий (1): По-разному говорят об обретении мира — его завоевывают, восстанавливают, создают… Россия мир выстрадала.
Сейчас во многих частях света, и в России в том числе, идут «маленькие войны», а бывает ли война «маленькой»? Война — это всегда горе, всегда человеческие жертвы. В войне нельзя выиграть, можно только победить. У войны нет выгод. За любое преимущество здесь приходится расплачиваться самым дорогим — человеческой жизнью…
Человечество прошло через войны и воля его однозначна — МИР ДОЛЖЕН БЫТЬ ВЕЧНО!
Звучит «Баллада об упавшей звезде» А. Дольского.
Литература:
- Друнина Ю. Лирика: Стихотворения. — М.: ЭКСМО-ПРЕСС, 2002. — 320 с.
- Окуджава Б.Ш. Стихотворения. — СПб.: Академический про¬ект, 2001. — 712 с.
- Ради жизни на земле. Стихотворения о Великой Отечественной войне. — М.: Современник, 1975. — 392 с.
- Симонов К. Стихотворения и поэмы. — Пермь: Кн.изд-во, 1974. 377 с.
- Тарковский А. Собрание сочинений. В 3 т. Т. 1. Стихотворения. М.: Худож. лит., 1991. — 462 с.
Организаторам праздников:
© ВЕВЕЗА
Подписывайтесь на наши группы в социальных сетях, чтобы быстрее других получать свежие материалы и сценарии праздников:
- Наша группа ОДНОКЛАССНИКИ
- Наша группа ВКОНТАКТЕ